Вспомнилось, как пан Охрименко - экономический эксперт и по совместительству бородач, убеждал публику, что Украина, как аграрная держава - это совсем неплохо, а очень даже хорошо. Но тут вот такая сельскохозяйственная петрушка вышла в связи с укреплением гривны. Селяне по весне закупали "пальне, мастыла, добрива" при долларе в районе 27. Поскольку перечисленные составляющие в основном ввозимые - то и стоимость их была жестко привязана к стоимости валюты. Но вот наступила осень и отцвела капуста, у крестьян пропали половые чувства. От падения доллара, разумеется, пропали. Особенно чувства пропали у селян-экспортеров, выручка которых привязана была к падающему доллару. А это именно те, на кого возлагал такие большие надежды бородатый эксперт. В связи с этим произошел экономический парадокс. Картопля подорожала почти в три раза. Картопля, которая, стоит отметить - основной рацион воинов, многодетных матерей, пенсионеров, больных, хромых и прочих социально нуждающихся элементов. Коих в Украине, среди любителей венского кофе в парижской опере, чуть менее чем 80%. А может даже и чуть более. И вот тут, наряду с экономическим парадоксом произошел украинский парадокс - гривня укрепляется, Украина становится все сильнее, но в то же время по покупательной способности гривня превращается в папир. То есть, если соединить "красными нитями" (можно желтыми нитями, если нравится) эти события, то выходит, что гривна укрепляется, и одновременно с этим - обесценивается. Греческие философы, доживи они до наших дней, наверняка бы этот парадокс поставили в один ряд с курицей и яйцом. Ну а ежели отбросить свидомые завитушки, то по факту получается, что держава натянула на бюджетмена всю украинскую аграрность, которая, согласно Охрименке, должна была стать двигателем Великого Украинского Прогресса (ВУП). Впрочем, держава натянула и заробитчан, поступления от которых Охрименко ставил в формировании бюджета на второе место после селян. И что мы видим по итогу - курецу, которая по идее должна была нести золотые яйца для украинской действительности, хохол наебнул лопатой со свистом, только та уселась на насест. Наверное он посчитал эту несчастную курецу угрозой национальной безпеке. Чето много написал, устал аж. Надо попить кофею. Венского.
|